Что делать с малолетними преступниками?
Каждый день приходят все новые сообщения о жестоком поведении подростков. Малолетки издеваются над одноклассниками, забивают насмерть пьяных или бомжей, насилуют, грабят и т. д. и т.п. А привлечь к уголовной ответственности их нельзя — по причине малолетства.
Рычагов воздействия на поведение детей-преступников не так уж и много. Один из них — спецшколы закрытого типа, куда помещают детей, совершивших общественно опасные деяния до достижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность. В Москве такая имеется лишь одна — школа «Шанс» — новая и, по мнению специалистов, очень эффективная, прекрасно оборудованная и укомплектованная. Но сейчас столичный Департамент образования планирует ее закрыть.
Хулио Гутиес, президент Профессиональной ассоциации частных детективов Испании, объясняет, что детектив посвящает 40% своей работы по деловым и трудовым вопросам; еще 40%, по экономическим вопросам, страховому мошенничеству, пиратству или брендам и 20% - исследованиям семейной среды. Из этих 20%, 50% - исследования, связанные с подростками.
Проблема подростков выросла, потому что, по-видимому, они немного вышли из-под контроля. Последние четыре года достигли впечатляющего роста, - говорит Гутиец. Почти от нуля до 000 случаев в год. Проблемы родителей? Твой сын напился? Вы употребляете наркотики? С кем вы переезжаете? 98% подозрений родителей обоснованы. «Мы рекомендуем родителям знать, как использовать эту информацию для перенаправления ситуации». И с этим вы получаете грамм коки, вы получаете шоколад, вы берете три виски и делаете то, что хотите.
Почему? Неужели в столице остались только законопослушные подростки?
Пить или не пить 14-летнему «мужику»?
Несмотря на крайнюю жестокость и цинизм детских правонарушений, все эти деяния остаются практически безнаказанными, если преступник еще не достиг возраста уголовной ответственности, который в России значительно выше, чем во многих других странах. Какие меры можно принять, скажем, к 13-летнему убийце, кроме помещения в закрытую спецшколу? Ну разве что пропесочат его разные серьезные люди в погонах. Поэтому такие дети часто совершают преступления до тех пор, пока не вырастают и не оказываются в местах не столь отдаленных.
Другие родители оставляют сына дома, но они хотят получить информацию о том, как ему удается выжить. Некоторые ситуации - это ограничения. Сейчас у меня есть 17-летний ребенок, которого пинали за избиение его отца и матери. Они хотят, чтобы мы контролировали его, чтобы предупредить их и убежать. Мы говорим об ужасных вещах.
Хигор черен, живет в популярном районе в южной зоне Сан-Паулу и всю свою жизнь изучает общественную школу. Мариана, выросшая в маленьком городке на юге Минас-Жерайса, сначала не поступила в университет. Он не мог позволить себе частное высшее образование, поэтому он снова попробовал колледж, и в этом году он получил невероятные девять медицинских степеней в самых современных заведениях. Орнальдо является коренным жителем и только что прибыл в Сан-Паулу. Он, который приехал из Акри, является самым новым студентом-медиком в Федеральном университете Сан-Карлос.
Вице-президент Национальной ассоциации благотворительных организаций, к.ю.н. Нодари Хананашвили считает, что важна тщательная и кропотливая воспитательная работа с каждым ребенком, совершившим общественно опасное деяние, — этакое социальное садоводство:
— Чтобы не было повторных правонарушений, для такого ребенка нужно составить индивидуальную программу реабилитации, в которую обязательно должна входить возможность загладить вину, — так называемое восстановительное правосудие, — рассказывает Нодари Лотариевич. — Подобный подход культивируется в Японии, где самый низкий уровень преступности, а также в Канаде, Скандинавских странах, Новой Зеландии. У нас был подобный опыт, когда в Черемушкинском суде рассматривалось дело двух подростков, которые сломали дверь в подъезде. Сначала судья была склонна к условному приговору, но после обсуждения ситуации с социальным работником, вынесла такое решение: починить дверь в парадном силами самих подростков при содействии со стороны родителей. В результате отец одного из мальчиков купил «железо», дверной проем, и все вместе они починили дверь.
Эти молодые люди, более чем преодолевая десятки кандидатов и приобретая место в конкурирующих учреждениях и курсах, имеют еще одну характеристику, которая объединяет их: чтобы добраться туда, им пришлось преодолевать гораздо большие трудности, чем экзамены. При значительной или всей школьной жизни в государственном образовании они являются доказательством того, что индивидуальный блеск является важной частью преодоления нестабильности бразильского образования. Не то, чтобы в прошлом молодых талантов из семей без денег и с образцовыми академическими траекториями не существовало.
Урок оказался, во-первых, более наглядным, требующим участия подростков в исправлении испорченного имущества; а, во-вторых, приближенным к той точке, в которой было совершено деяние, что важно в воспитательных целях.
— С каждым случаем совершения ребенком правонарушения мы тщательно работаем, — рассказывает старший инспектор второго отделения отдела организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних Елена Кондратьева. — Все зависит от тяжести содеянного. Например, если ребенка задержали за распитие алкоголя, то мы направляем его в наркологический диспансер. Но это просто рекомендация. Распитие спиртных напитков не считается общественно опасным деянием, ребенок понимает, что останется безнаказанным, и просто спивается. Вести его в диспансер или нет, решают родители, а они очень часто не считают нужным это делать. Один папа 14-летнего сына, которого задержали за распитие, страшно удивился: «А что тут такого? Ну выпил парень пиво, он же мужик». Правда, у нас много случаев, когда сами родители приходят и просят сотрудников полиции пообщаться с их ребенком, хотя он и не стоит на учете в КДН. Сотрудник полиции для подростков нередко куда больший авторитет, чем родители.
Они уже были там, только в меньших количествах. Однако в последнее десятилетие с улучшением экономики и большей уверенностью бразильского населения в настоящее время происходят изменения, основанные на более широком присутствии этих учащихся в классных комнатах главных академических центров страны. До этого группа студентов государственная школа с большим потенциалом не дошла до академии, потому что он не думал, что сможет пройти вступительный экзамен, - говорит социолог Хуарес Дейрелл, координатор Молодежной обсерватории Федерального университета Минас-Жерайса.
— Ну а если правонарушение серьезно, то есть общественно опасно?
— Сначала опрашиваются дети: пострадавшие, сами «злодеи», свидетели. Собирается характеризующий материал на ребенка, совершившего противоправное деяние, и его родителей. Потом это дело рассматривает комиссия по делам несовершеннолетних. Если характеристики положительные, если ребенок первый раз совершил проступок, то можно ограничиться беседой с ним и направлением к психологам. Если же дело плохо, то после длительной работы всевозможных специалистов и комиссий его направляют в специальную школу для детей с девиантным поведением...
Это изменилось. «В последнее десятилетие произошла трансформация воображения, которое поставило желание отправиться в университет в повестку дня популярных слоев», - говорит Дейрелл, который наблюдал эту тенденцию в недавнем опросе 245 школьников из штата Пара. Хотя они не знали, как, большинство проявляло интерес к участию в высшем образовании.
Когда они приходят туда, больше, чем просто ученики, эти молодые люди часто становятся движущими силами перемен внутри учреждений. В конце концов, было с удивлением, что направление учреждения подтвердило, что первое произошло из неизвестной государственной школы южной зоны Сан-Паулу, государственной школы профессора Марии Петролиной Лимейра душ Милагре.
Такие школы бывают двух типов — открытые и закрытые. Открытые отличаются от обычных только подходом, наличием специальных кадров, программой. Это не интернат, дети ходят туда из дома. Направляют в подобные учебные заведения по ходатайству школы, по просьбам родителей, которые не справляются с воспитанием, и по решению комиссии по делам несовершеннолетних. До недавнего времени такие школы были в каждом округе. Но, по мнению специалистов, скоро подобных учреждений будет куда меньше — школы перешли на подушевое финансирование, и получается, содержание ребенка в спецшколах для девиантных детей обходится бюджету очень дорого. Ведь в таком заведении каждому ребенку уделяется гораздо больше внимания, чем в массовой школе.
Колледж занял лишь скромную 481-ю позицию в последнем рейтинге школ в Сан-Паулу в Энеме, в общей сложности 897 средних школ в городе. Перед реализацией были внутренние переговоры, чтобы обеспечить, чтобы мальчик остался. Чтобы пройти эти два учреждения, Хигор должен был, по его собственному усмотрению, компенсировать то, чего он не видел в классе. Я очень многому научился сам, - говорит он, который пожирал школьные книги дома.
Следует помнить, что в общем рейтинге Международной программы оценки студентов Бразилия по-прежнему занимает лишь 53-е место среди 65 оцениваемых стран. Школы, особенно государственные школы, работают над тем, чтобы предотвратить и бороться с неудачей школы, но мало говорится об успехе и индивидуализированном образовании, внимательном к индивидуальным потребностям и ритмам, - говорит Пауло Барейча, профессор Школы образования Университета Бразилии. Результатом, по его словам, является отсутствие стимулов для прорастания потенциалов. Стандартизация скрывает вундеркинда.
— С детьми в такой открытой школе работают психологи, воспитатели, специально подготовленные педагоги, — рассказывает руководитель Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» Евгений Цымбал. — Если родители могут контролировать ребенка, то нет смысла его дополнительно травмировать и изолировать от общества.
Разные исключены, к лучшему или к худшему, но особенно к злу, - говорит он. Если в государственном образовании нет решительных мер для борьбы с этой неудачей, в других секторах уже есть какая-то реакция. Это можно увидеть в частных инициативах, которые стремятся инвестировать в эти чудеса. Кто выбран, проводит подготовительный курс и затем выполняет «вестибулиньо» частных колледжей. В случае одобрения вы получаете один из 180 грантов, предлагаемых каждый год. Формат может быть неправильным - он оставляет много людей и не затрагивает главного, что является необходимостью переформулировать базовое образование в бразильском обществе, но это паллиатив, который помогает молодым людям, которые не могут ждать реформы образования.
Нужен ли городу «Шанс»?
Однако для некоторых детей подобных мер воздействия уже явно недостаточно. Например, если семья малолетнего преступника, мягко говоря, социально неблагополучна и совершенно не способна исправлять ошибки в воспитании своего ребенка. Или же деяние, которое совершило такое «дитя», серьезно, относится к категории особо тяжких. По закону такого несовершеннолетнего могут направить в спецшколу закрытого типа. Подобных заведений в России 67. В Татарстане, например, который известен своей качественной работой с трудными подростками, в такую школу стоит настоящая очередь.
Один из бенефициаров является потомком японца Карины Тими Оно, 17 лет. Она является жителем сельской местности муниципалитета Парикера-Асу, небольшого городка с населением 18 тыс. Жителей на южном побережье Сан-Паулу, в 220 км от столицы. Единственная дочь и без близких соседей, девушка всегда читала времяпрепровождение. Хороший ученик, был «найден» во время Олимпиады по математике, в которой занял второе место и предложил интегрировать Исмарт. Поскольку в ее городе не было аккредитованной школы, Карина поступила в ближайший вариант - регистрацию в колледже, в 70 км от ее дома.
В Москве же долгое время вообще не было подобного закрытого учебного заведения. И наконец в 2004 году в Южном Бутове с помпой открыли специальную общеобразовательную школу для детей и подростков с девиантным поведением закрытого типа № 11 — «Шанс». С большой территорией, теплицами и бассейном. В этой школе, словно в республике ШКИД, малолетних правонарушителей должны круглосуточно и круглогодично перевоспитывать и делать из них полноценных граждан нашего общества.
Во время средней школы молодая женщина сделала настоящую гимнастику, чтобы не потерять стипендию: она проснется в 5 часов, возьмет межмуниципальный автобус и, со дня, проведет почти три часа, чтобы вернуться и вернуться из класса. Поскольку он не мог читать с движущимся транспортным средством, он отправился на покой, и когда он вернулся домой, он сделает домашнее задание и изучит еще немного. Не каждый день, говорит она, потому что в некоторых она была настолько истощена, что не могла даже не спать.
За всеми усилиями Карины характерно общее для этих молодых талантов: «Когда у них есть возможность, они захватывают ее со всей своей силой», - говорит Мария Луиза де Андраде Гимарайнс, координатор объективного колледжа. Учреждение, которое поддерживает стипендиальные программы для высокопроизводительных студентов, имеет символический факт. Если среди студентов, которые платят полную ежемесячную плату, процент одобрения государственных университетов составляет 22%, это число достигает 80%, если рассматривать только тех ученых, которые имеют полную скидку или более 70% от ежемесячной платы. «И если мы учтем только тех, у кого скидка выше 75% и полная скидка, процент одобрения еще выше: он достигает более 90%».
С годами здесь сложился удивительный коллектив профессионалов, умеющих и любящих работать с таким, крайне сложным контингентом детей. Поэтому у выпускников крайне мал процент повторных правонарушений — лишь 8% из них снова взялись за старое. Для сравнения, по данным начальника воспитательного отдела Можайской детской колонии Натальи Федоровой, в ее учреждение после освобождения возвращается 60-70% подростков.
Густаво Хаддад Брага, 17 лет, является одним из тех золотых мальчиков, выросших на школа. В то время он уже успел накопить хорошие результаты в олимпиадах по знанию - во всем он получил более 40 медалей, выигранных на национальных и международных соревнованиях. Он, окончивший среднюю школу в декабре, имеет гарантированное место в Гарвардском университете в Соединенных Штатах. Помимо этого, ждет окончательный результат отбора Массачусетского технологического института, Йельского университета, Принстона, Стэнфорда и Калифорнийского технологического института.
— Мы стараемся ребят не только воспитывать, но и дать им на базе школы хорошую и нужную профессию, — рассказывают сотрудники школы. — К нам каждый день звонят родители, которые умоляют взять их ребенка в нашу школу. Но это возможно только через суд.
Ведь «Шанс» — школа закрытого типа, в которой применяются меры принудительного воспитания. Школа обеспечивает защиту воспитанников от негативного влияния извне. Направление подростка в школу ограничивает свободу несовершеннолетнего, но он имеет право на каникулярный отпуск, выезды на экскурсии, в музеи, театры.
Для грингов он отказался от двух самых популярных инженерных колледжей страны, которые он также передал: Технологический институт аэронавтики и Военно-инженерный институт. «Обучение мне всегда было приятным», - говорит мальчик, который провел пять часов своих дней в книгах, кроме школьных часов. Однако нелегко разгадать уравнение, из-за которого такие ученики, как Хигор, Карина и Густаво, выделяются по сравнению со средним. Долгое время ему приписывали высокую производительность только интеллекту.
Вот почему, в начале прошлого века, французский профессор Альфред Бине объявил, что, несмотря на большое ожидание, создание теста для измерения коэффициента интеллекта. Точно так же, как только разведка не объясняет вундеркиндов, единственная школа не может считаться определяющим фактором. Хотя школьное пространство, включая инфраструктуру и качество учителей, очень важно, оно не действует изолированно, что ясно из истории Хигора, который учился в государственной средней школе, но всегда был отличным учеником. Школа может многое сделать, но это не все.
— Мы несколько раз направляли наших подопечных в эту школу, — рассказывает инспектор по делам несовершеннолетних Наталья Григорьевна. — Надо сказать, это крайне сложная процедура. Нередко комиссии по делам несовершеннолетних не хотят направлять такие дела в суд и по десятому разу дают маленькому правонарушителю «последний шанс». Очень часто это заканчивается тем, что он вырастает и попадает уже в настоящую колонию.
За стенами колледжа одним из наиболее важных факторов является поддержка семьи. В своих исследованиях Кэтлин Гувер-Демпси из отдела психологии и развития человеческого потенциала в Университете Вандербильта в Соединенных Штатах осознала, что существует три основных направления, через которые происходит это влияние семьи. Родители предоставляют ребенку обоснования важности посещения школы. Они также поддерживают обучение в домашних условиях.
Конечно, мы не можем забыть о хорошей стойкости, общей для траектории этих супер-учеников. Моя семья не могла позволить себе частный курс, - говорит студентка Мариана Сильва Вилас Боас, 19 лет. Без необходимости платить за хорошую школу, Мариана узнала в третьем классе о возможности получения стипендии в частном колледже. Он пошел туда, сделал конкурс и прошел. Чтобы оставаться в учреждении, где он учился до окончания средней школы, должен был обеспечить хорошие оценки по всем предметам, требование, необходимое для сохранения выгоды.
Кстати, в школу «Шанс» берут только здоровых ребят. Например, если у ребенка астма, или незначительное психическое расстройство, что часто встречается у девиантных подростков, его уже не направят в это учреждение — существует федеральный перечень заболеваний, которые являются «защитой» от закрытых школ.
— Помню, по одному 14-летнему подростку уже было и решение суда, но его мама, которая сама давно не могла справиться с сыном, о чем постоянно нам сообщала, никак не давала согласия на помещение сына в «Шанс», — вспоминает старший инспектор Елена Кондратьева. — А парень вел себя все хуже и хуже: под конец даже напал с ножницами на беременную учительницу. И только когда стал выбор: лишать мать родительских прав или отправлять мальчика в «Шанс», женщина решилась поместить туда сына. Там с каждым занимаются индивидуально, и действительно изменения у ребенка были самые положительные.
После этого этапа она, которая хотела стать врачом, начала новую битву, теперь на место в высшем образовании. Он ничего не прошел, но он тоже не сдался. Он пошел после небольшого исследования в своем городе и получил еще одну стипендию, чтобы сделать обширный. Во втором семестре мне было очень не рекомендуется снова учиться на вступительном экзамене, - говорит он.
Друзья уже посещали высшее образование наедине, и это преследовало возможность не повторять процесс отбора. Наблюдение за хорошей работой этих учеников помогает преодолеть стигму, что университеты передового опыта предназначены только для тех, у кого есть деньги. Мальчик является сыном падже из деревни Ново Сегредо, в Иордании, в Акре. Орнальдо должен был покинуть дом в возрасте 9 лет, чтобы жить в соседнем Таракаке с семьей некоренных людей. И это было только его первое путешествие. В старшей школе он переехал в Рио-Бранко, а неделю назад он покинул университетский город Сан-Карлос после приобретения места в медицине.
Примеров того, что закрытая школа работает очень эффективно, имеется немало. Но при всем при этом она практически не заполнена, сейчас на 70 сотрудников приходится всего 15 учеников. В чем же дело?
— Наша школа фактически межведомственная, учредителем является Департамент образования, а комплектуется она по решению суда, — говорит директор «Шанса» Эрик Стародубцев. — Возможно, многие судьи просто не знают об особенностях нашей школы, приравнивают ее к колонии.
Зачастую прокуратура не согласна с решением комиссии по делам несовершеннолетних о направлении подростка в суд, считая, например, что ребенок не совершает общественно опасного деяния, если выносит вещи из квартиры и продает их.
Справка МК Справка "МК"
Число несовершеннолетних, доставленных в правоохранительные органы
(всего в России)
2007 год — 1 054 220 чел.
2011 год — 508 809 чел.
Несовершеннолетние, состоящие на учете в ОВД:
2007 год — 334 419 чел., из них до 13 лет включительно — 77 700.
2011 год — 216 145 чел., из них до 13 лет включительно — 52 552.
Осуждены в России несовершеннолетние в возрасте 14-17 лет:
В 2007 году — 84 126 чел. Из них за убийство — 1112 чел., за изнасилование — 1003 чел.
В 2010 году — 46 954 чел. Из них за убийство — 534 чел., за изнасилование — 383 чел.
В воспитательных колониях находилось:
В 2007 году — 10 750 несовершеннолетних
В 2010 году — 4 053 несовершеннолетних.
Сейчас в обществе активно обсуждают тему снижения возраста уголовной ответственности. А ведь можно внести изменения в закон, чтобы детей, совершивших общественно опасные деяния, направляли в закрытые школы. Ведь там уже наработан большой опыт эффективной работы с такими ребятами!
В столичном Департаменте образования, когда узнали, что я хочу написать репортаж о «Шансе», сказали с неудовольствием: пишите о любой другой школе для девиантных подростков, но только не об этой. В ближайшие месяцы она будет закрыта и перепрофилирована для работы с детьми с ограниченными возможностями.
— Печально, что в Москве не хотят работать с таким хорошо зарекомендовавшим себя инструментом, как закрытая школа, — констатирует психолог Светлана Лукичева. — У судов огромная инерция, они не готовы пробовать что-то новое. И это касается не только судей, так работают и многие комиссии по делам несовершеннолетних, и органы опеки.
Эту точку зрения разделяют многие опрошенные мною эксперты, работающие с малолетними правонарушителями, — полицейские, психологи, педагоги: такая школа, как «Шанс», столице необходима. Но ее, скорее всего, скоро не будет — как объяснил один из специалистов, попросивший не называть его имя, все дело в экономике. Сейчас провозглашена тенденция на укрупнение школ, и содержание такого закрытого учреждения никак не вписывается в эту тенденцию. Невыгодное дело — перевоспитание малолетних преступников, дорогое. Лучше делать вид, что их нет вовсе. Расплачиваться же за это придется и самим малолетним преступникам, которых пока можно исправить, и их потенциальным жертвам — нам с вами и нашим детям.
Забавно, что буквально на днях во второй класс школы с углубленным изучением иностранного языка, где учится моя дочь, приходила инспектор по делам несовершеннолетних и рассказывала, что детей, которые плохо себя ведут, направят в «Шанс». Забавно, что сейчас у полицейских и педагогов есть чем пугать непослушных малышей. Но будет ли дана этой школе возможность доказать свою необходимость столице, а ее потенциальным ученикам — шанс стать достойными гражданами города?
Одна ложка меда в бочке дегтя подростковой преступности все же есть: ее процент в последние годы уверенно снижается.
— Нет оснований говорить, что несовершеннолетние сейчас стали больше совершать преступлений, — объясняет психолог, давно работающий с трудными подростками, Дмитрий Перепичко. — Падает и доля преступлений детей в общем количестве преступлений. Например, в 2007 дети и подростки совершали десятую часть всех преступлений, а в 2011-м — уже значительно меньше, 6,3%. Просто мы живем в странной ситуации, когда анализ явления подменяется отдельными случаями. Периодически возникает та или иная модная тема. В нашей жизни происходят разные события, и ужасного, омерзительного всегда хватает, так что при желании можно откопать все что угодно. Несколько публикаций, шум в Интернете — и кажется, что у нас в стране с этим огромная проблема. А вот процент психических нарушений среди детей в последнее время растет, и таких ребят нужно находить намного раньше, чем сейчас.
Что ж, одной из причин отрадной статистики по снижению подростковой преступности являются как раз такие школы, как «Шанс». И закрывать их — абсурд. Но почему бы не пойти на абсурд, если он экономически обоснован?
Что будет, если объединить школу для умственно отсталых детей с математической гимназией? Или влить учащихся с асоциальным поведением в пансион благородных девиц? Правильно, ничего хорошего! Причем, для обеих сторон. Между тем, именно таким путем двинулась система образования Москвы.
Шестиклассницу Настю из Северного Медведково избили прямо у ворот школы. Один одноклассник — Никита — бил кулаками в лицо, ногами — в живот. Другой снимал все на мобильник. А позже сокрушался, что не сразу включил технику и «самое интересное не записал: нечего даже было выложить в интернет».
— Мальчик-беда, — говорят про Никиту педагоги. Казалось бы, из благополучной семьи, а сам хамит, хулиганит, ругается, дерется, плевать хотел как на родителей, так и на учителей. И с каждым годом становится все опасней. Настя, вот, попала в больницу: ее мучают головные боли, из носа идет кровь, лицо долго не заживало. А что станется со следующей жертвой? Навсегда останется инвалидом? Получит травму, несовместимую с жизнью?
До сих пор этого удавалось избежать: ребят с повышенной, немотивированной агрессивностью (в просторечии — хулиганов, а по науке — детей с девиантным поведением) переводили в особые средние учебные заведения. И тем самым решали срезу две задачи: и самих их худо-бедно учили, и других ребят защищали. Но всему хорошему в этой жизни приходит конец. Вот и столичные школы для детей с девиантным поведением с этого года стали сливаться с учебными заведениями для обычных детей, а то и закрываться вовсе.
Республика ШКИД
Те, кто считают школу для детей с девиантным поведением предбанником тюрьмы, сильно ошибаются. Здесь не карают, а лечат и учат. Причем, не только предметам школьной программы, но вещам, очевидным для обычных школьников. Например, что такое суп, и как есть его ложкой — потому что среди воспитанников таких школ есть такие, кому никогда не давали супа дома.
Эта многогранная работа называется общей социализацией и требует колоссального, неустанного труда. И безразмерного рабочего дня — оттого-то школы для детей с девиантным поведением всегда были школами полного дня.
— С утра уроки,— рассказала психолог бывшей такой школы №7 Северо-Западного округа Москвы Мария Челнокова. — Классные комнаты в нашем здании расположены на 3-4-м этажах. Но классы, в отличие от обычных школ, маленькие: в 6-м классе 5 учеников, в 8-м — 13, два девятых класса — 10 и 11 человек. И это полностью соответствует Положению об образовательных учреждениях нашего типа: в классах не более 10-12 человек.
После уроков жизнь в школе не прекращается, а лишь перемещается на 2-й этаж. Это — царство социально-психологической терапии: 30 минут в день занятия с психологом; 30 минут — с логопедом и дефектологом; еще 30 минут — занятия по социализации. Затем настает время школьных кружков: творческих, интернет-, спортивных. Есть свой психологический киноклуб: на фрагментах кинофильмов там разбираются разные жизненные ситуации и поведение героев фильма. Особенно же, радуется Мария Челнокова, популярен компьютерный класс (работа в нем, разумеется, идет под постоянным присмотром педагогов за контентом):
— Ребята делают интернет-проекты: свое кино или скажем, виртуальное озеленение школьного двора. Можно на 2-м этаже и сделать уроки на завтра. Или прилечь на мягкий диванчик в кабинете воспитателя — это ведь так приятно после целого дня сидения партой! И тут же выпить чая со своим воспитателем.
Вся система была нацелена на то, чтобы воспитанники таких школ обзавелись навыками жизни в обществе. И это постепенно происходило: свидетельство тому — стеклянные витрины в фойе школы, битком набитые спортивными наградами ребят. Или расписанные ими стены рекреаций и лестничных площадок. Или фотовыставка «Мои любимые животные».
Теперь все это может остаться в прошлом. Ведь на 67 воспитанников школы №7 к началу учебного года приходилось 45 учителей и сопровождающих педагогов-воспитателей. А это стоит денег: бюджетное финансирование на одного ребенка в спецшколах такого типа — 750 тыс. рублей в год против 123 тыс. рублей в обычных школах (да и то только для старшеклассников: в началке норматив еще ниже). И город, чтобы сэкономить, стал сливать малокомплектные «девиантные» школы с обычными, а то и закрывать их вовсе.
Средний общеобразовательный холдинг № 2077
Слияние столичных школ в многотысячные «холдинги» — общая тенденция дня. Родители — в ужасе. Директора жалуются на неуправляемость формирующихся конгломератов. Но закрытие или слияние школ для девиантов с обычными детьми кажется перебором даже на этом фоне.
Вот и упомянутую школу №7 слили еще с четырьмя школами Северо-Западного округа. В том числе, с тремя общеобразовательными и еще с одной для умственно отсталых детей 8 типа (крайняя степень). Воистину, скрещение ежа с ужом: с одной стороны, полный набор общеобразовательных классов с четырьмя одиннадцатыми (физико-математический, социально-гуманитарный, медико-биологический и общеобразовательный), с другой — классы девиантных и умственно-отсталых детей. И активное перемешивание одних с другими.
Потерь, ясное дело, не счесть. Прежде всего, поделилась недавно назначенная директором объединенной школы №2077 Ирина Сивцова, «нынешний уровень финансирования, равно как и соотношение детей и педагогов теперь вряд ли удастся сохранить». Та же судьба, не сомневается она, ждет здание, где располагалась школа №7: «Скорее всего, и его у нас не будет: здесь на 4,5 тыс. кв м находятся 67 детей, а рядом в таком же — 600». Так что, прощайте диванчики и чаи с педагогами! А заодно прощайте и сами педагоги: отцам города нынче не до вас!
Пока, правда, все стоят на своих местах. Реальное слияние, дали понять в бывшей школе №7, «пойдет только со следующего учебного года: текущий нам дали на адаптацию». Но уж тогда жажахнет, так жажахнет.
В объединенной школе, рассказала Ирина Сивцова, будут «определять судьбу каждого девиантного ребенка индивидуально. Сохранных мы отправим в обычные классы. А самых проблемных объединим в особые классы, которые будут заниматься отдельно, но где-то поблизости от остальных детей. Резерваций для особых детей на какой-то отгороженной от остальных территории не будет!»
Такой подход, по словам нового директора, пойдет на пользу девиантным детям (о том, как при сокращении штата педагогов он скажется на остальных, и особенно, на беззащитных детях с умственными отклонениями, она не упомянула). Тем не менее, признала она, в данном вопросе «необходим баланс, золотая середина между экономикой и педагогикой в образовании. Сейчас, к сожалению, крен в сторону экономики». Так думают и в Мосгордуме.
Школа жизни усложненного типа
— До недавнего времени в Москве было 11 школ для детей с девиантным поведением: по одной в каждом административном округе плюс спецшкола закрытого типа «Шанс» для несовершеннолетних, которые уже совершили преступление, подпадающее под Уголовный кодекс,— рассказал член комиссии по образованию и делам молодежи Московской городской Думы Вячеслав Сивко. — Там с этими ребятами работали специально подготовленные учителя и психологи. И это давало им возможность получить среднее образование, а затем, отслужив в армии, начать работать, а то и учиться дальше.
Важно и другое: «девиантные» школы открывали не наобум Лазаря. По многолетним наблюдениям, число детей, которых из-за неадекватного поведения общество вынуждено учить отдельно, держится примерно на одном уровне: на начало учебного года в каждой из спецшкол оказывается по 60-80 человек, а в течение года по направлениям приходят еще 20-30. «Уменьшения этого числа,— по словам депутата,— не наблюдается: контингент каждого учебного заведения для детей с девиантным поведением в 80-100 человек сохраняется на том же уровне из года в год». Казалось бы, вывод очевиден: школы данного профиля должны работать в Москве постоянно — без этого не обеспечить прав ни обычных, ни особых детей. Но они почему-то стали закрываться. Или в лучшем случае сливаться с другими.
— Вначале, — рассказывает Вячеслав Сивко, — была ликвидирована школа №5 в Южном административном округе. И это была лишь первая ласточка: следом закрыли школу №3 в Юго-Западном округе. А затем приняли решение о слиянии школы №7 в Северо-Западном округе сразу с четырьмя средними учебными заведениями. И вот итог: в сентябре этого года ученик 5-го класса одной из школ Северного Бутово нанес телесные повреждения другим школьникам. Родители требуют привлечь виновного к уголовной ответственности и убрать из школы. Он и в самом деле слишком агрессивен, чтобы учиться с обычными детьми. Но куда его девать? Мальчишка-то должен где-то учиться, получить образование. А специальная школа в Юго-Западном округе закрыта. Как быть? Непонятно.
Непонятно и другое: кто и почему принял решение о закрытии особых школ «для детей с общественно-опасным поведением и нуждающихся в особых условиях воспитания и требующих специального педагогического подхода». Закон? Но ст. 22 проекта нового закона «Об образовании в Российской Федерации» прямо предусматривает их наличие. Год назад решение «не допускать ликвидации или перепрофилирования специальных учебно-воспитательных учреждений для детей и подростков с девиантным поведением» приняла и Московская городская Межведомственная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав. Но по чьим-то указаниям систему школ этого типа уничтожают. А школу общеобразовательную готовят к приему «девиантного» контингента.
Правда, по официальной версии, исчезновение спецшкол считается «инициативой снизу»: во всяком случае, ни одного прямого распоряжения московского правительства или Департамента образования на этот счет нет. Однако гонения на спецшколы уж больно соответствуют курсу властей на экономичность школы (рентабельными считаются такие, где числится не менее 450-500 детей). А это настораживает.
— Мосгордума крайне озабочена сложившейся ситуацией, — обрисовал ситуацию Вячеслав Сивко. — Нарушение решения Межведомственной комиссии по сохранению спецшкол этого типа вызывает тревогу: выходит, на каком-то уровне вместо принятых решений принимаются другие. Между тем, такие школы нужны как минимум по одной на округ! Никто не спорит: мы должны думать о бюджете города. Но без его средств мы никак не обойдемся. С такими детьми должны работать специалисты, и с этой проблемой, пока не поздно, надо разобраться. Этим на ближайшем заседании, по нашему решению, и займется комиссия Мосгордумы по образованию и молодежной политике.
