Никитины аудиокниги о воспитании детей. Никитины мы и наши дети

Мать и отец семерых детей рассказывают об опыте физического, интеллектуального и нравственного воспитания в своей семье. Этот опыт, сложившийся в 60-70-х гг. XX в., вначале очень многим казался необычным и рискованным, а затем получил широкое признание и у нас в стране, и за рубежом. О том, выдержал ли он проверку временем, - судить читателю.

Книга рассчитана на родителей, как молодых, так и опытных, а также бабушек и дедушек, воспитателей яслей и детских садов и всех, кто интересуется педагогикой.

Вот в это-то время и готовилась к печати эта книга.

Собственно, это не одна, а несколько книг, и каждая из них имеет самостоятельный взгляд на одни и те же вещи. Собранные вместе и никак не подработанные для своего соседства специально, они оказались просто подробно записанной историей приобретения человеческого опыта – опыта решения проблем, последовательно возникавших в семейной жизни, жизни с детьми.

Они были написаны в разное время. Основу первой, «Правы ли мы?», составили непосредственно дневники Б. П. и Л. А., которые велись ими с первых дней жизни каждого из нас. 1962 год, детей всего двое, все еще почти безоблачно. Эта книга и есть лепет «новорожденных» родителей, которым все – открытие, все – радостно, нет никаких задних или далеко идущих – утилитарных – мыслей. О своих открытиях хочется немедленно рассказать и перевернуть таким образом весь мир.

Мир не перевернулся, но с профессионально озабоченным окружением (педагогами и медиками) первые жесткие столкновения произошли. Вокруг имени Никитиных возник некоторый ажиотаж, подогреваемый любопытством журналистов и почти детским упорством самих Б. П. и Л. А. Было трудно с самого начала понять, что общественно ценного можно извлечь из этого странного явления, а самим Б. П. и Л. А. разобраться было еще сложней.

Я хорошо помню, что, когда была еще воспитуемым – по возрасту – существом, слова «воспитание» в домашнем обиходе не существовало. Оно входило в ряд неких абстрактных понятий, которыми оперировали другие люди (не мы), объясняя то, что происходило в нашей семье: «педагогика», «эксперимент», «закаливание», «разносторонний», «родители», «многодетность», «умственное развитие» и т. п. Действующая помимо нас совокупность полупонятных терминов была как бы невеселой поверхностью бурно живущего своей суматошной жизнью дома – той его стороною, которой ему пришлось открыться наружу.

Другими словами, было нечто, называемое «воспитанием детей в семье Никитиных», и была еще наша собственная жизнь, полная совсем других проблем – не тех, которые с таким пылом решались за нас кем-то. И она, наша жизнь, настолько обросла легендами, что мы и сами подчас не можем разобраться, что было на самом деле, а что нет. Некий миф о семье Никитиных живет отдельно от нас.

Книги самих Б. П. и Л. А. – нечто среднее между тем, что есть на самом деле, и тем, что пишут. Других слов для обозначения того, что в нашем доме происходит, и они не смогли найти. Однако они пользуются достоверными сведениями, внимательно слушают мнения «жертв эксперимента», то есть наши, и за точку отсчета всегда принимают главное: насколько их способы решения реально существующих проблем применимы в других условиях, в других семьях. На мой взгляд, многие из этих решений приближаются к оптимуму, то есть универсальны, либо указывают верное направление поиска. Есть и просто бесценные, проверенные практикой сведения (глава «Что мы узнали»), которые в свое время были вытеснены из жизни псевдонаучными утверждениями и рекомендациями.

Мы и не подозревали, что были для своих родителей источниками столь ценной информации. С детства мы помимо воли втягивались в тот круговорот тем, разговоров, отношений с людьми, которые назывались в нашей семье уничижительным термином «никитинство». Нас тошнило от слов «раннее развитие». А поскольку каждый начинал выяснять собственные отношения с миром и обществом уже лет с десяти, не прекращались наши конфликты с Б. П. и Л. А. из-за поразительных несоответствий между «никитинством» и реальной семейной жизнью. Более того, как раз потому, что эти понятия относились к разным логическим и ассоциативным рядам, я в свое время была глубоко убеждена, что воспитывают-то нас как раз неправильно. Мы не скоро поняли, что речь шла об одном и том же.

Однако в конце концов все семеро детей выросли и заново начали решать те же вопросы, теперь с точки зрения собственного родительства. Как и следовало ожидать, под этим углом многое стало выглядеть иначе.

Оказалось, что абсолютное здоровье, самостоятельное постижение окружающего мира одновременно с полной уверенностью в своей защищенности, существование широкого спектра возможностей для каждого из нас, свободный их выбор, радость от жизни рядом взрослых и детей – то, в чем мы росли, чем дышали, что считали само собой разумеющимся – относятся к реальностям только нашей семейной жизни. Большинство же родителей и детей о них просто не подозревает, хотя именно эти невероятно важные вещи не особенны, не уникальны, а повторимы.

И нам ничего не оставалось делать, кроме как начать распространение информации по «семейному опыту» уже вполне сознательно – нам особенно доверяют, поскольку мы считаемся вроде как первоисточниками. Единственное, чему мы сопротивляемся, как и в давнюю эпоху нашего общего детства, – это процессу превращения нашего прекрасного единственного дома в полумузей-полуаквариум, потому что общественным достоянием должна стать, уж конечно, не наша семья как таковая. Смею вас уверить, у нас имеется куча неразрешимых семейных проблем, и в качестве образца мы никуда не годимся.

Но существует опыт жизни с детьми в семье. Главная его ценность состоит, как мне кажется, в том, что из каждой проблемной ситуации Б. П. и Л. А. пытались найти выход САМОСТОЯТЕЛЬНО и на самом высоком уровне отношений: ЧЕЛОВЕК – ЧЕЛОВЕК, ЧЕЛОВЕК – МИР. При этом они наблюдали, вслушивались и пробовали, не перекладывая ответственности за свои решения на других. Они попытались избежать того распространенного варианта, когда вместо интуиции, любви, сознательности действуют самолюбие, тупое следование чужому опыту или столь же тупое его отрицание.

Естественно, что все их конкретные решения конкретных ситуаций сложились в некоторую систему, суть которой – отказ от ложных или неверно понимаемых принципов и традиций, возвращение к ЕСТЕСТВЕННОСТИ в воспитании человека. И это тоже вполне повторимо.

Борис Никитин, Лена Никитина

Мы, наши дети и внуки. Том 1. Так мы начинали

Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с письменного согласия издательства.

* * *

Нашим папе и маме

Мы и наши родители

Вот книга. Первый раз она выходит в свет без участия авторов.

Первый раз ее подготовили к печати, в общем-то, ее персонажи. Мы, выросшие дети Бориса Павловича и Лены Алексеевны Никитиных, перечитывали и проживали всё заново, рылись на книжных полках и в рукописях, пересматривали фотографии, созванивались, переписывались, спорили, засиживались ночами…

Она нам кажется живой. Будто бы из этого абзаца топают босые пяточки, а отсюда слышен звук папиной пишущей машинки или стрекочет мамина швейная. А вот мама читает нам вечером вслух у настольной лампы, мы пригрелись в своих, шитых ею же спальных мешках и завороженно слушаем ее голос. А вот мы бежим наперегонки с папой по зеленому двору – и кто-то из младших держится за папин палец…

«Она как лоскутное одеяло». Да и как она могла бы быть другой, если писалась и собиралась нашими родителями всю жизнь? Каждый день приносил столько нового, удивительного! Наш огромный дом всегда кипел событиями, новостями, разговорами, встречами, спорами. Борис Павлович и Лена Алексеевна не стремились сделать всего. Зато каждый день и каждый час они выбирали главное. Сейчас, оглядываясь в свое общее прошлое, мы – постаревшие, помудревшие «дети Никитиных» – видим: они не просто строили дом и большую семью, а создавали наше общее будущее. Здесь всё держится на настоящих, а не мнимых сваях, и главным в жизни оказываются доверие, правда, помощь друг другу, творческий труд, открытия.

Да, им это удавалось: очень многие, входя в наш дом, и сами преображались и заряжались – бесстрашием, жаждой исследования и верой в то, что все трудности преодолимы и что всем семьям с детьми всех возрастов можно жить не только радостно, но и вдохновенно.

«Ненормальные», – говорили о них.

Конечно! Они не жили по норме – каждый из них сумел быть собой. А вместе они смогли почти невозможное – создать посреди тоталитарной государственной системы абсолютно свободное, живое, здоровое и неимоверно притягательное пространство.

И книги Борис Павлович и Лена Алексеевна писали не потому, что хотели славы, денег и прочих мыльных пузырей, – а потому, что сотни и тысячи людей, приходивших в наш дом, просили: расскажите, поделитесь – как вам это удается?

Эта книжка, первая часть которой появилась 50 лет назад, которая дополнялась и переиздавалась десятки раз в нескольких странах в конце XX века, сегодня опять стала другой и новой. Авторы сумели вложить в нее колоссальный сгусток тех любви и энергии, которыми бурлил наш многомерный дом. Поэтому с течением времени она продолжает меняться: прирастать комментариями и оценками экспертов, откидывать устаревшее, впитывать новое.

Спасибо «Самокату», который заставил нас, Никитиных-младших, посмотреть на многое по-новому, ответить на старые вопросы и задать неожиданные самим себе.

Да, Бориса Павловича и Лены Алексеевны с нами нет. Говорят: уходя, человек уносит свои тайны с собой. А они свои секреты – раздавали, рассказывали, раздаривали всем! И к ним – а теперь и к нам – шли и идут новые открытия и неожиданности. Поэтому – ну как же их нет, наших папы и мамы? Вот они, с нами. Вы же держите эту книжку в руках.

Нас, Никитиных и наших друзей, – очень много! И с каждым годом становится всё больше. С декабря 2011 года работает наш сайт www.nikitiny.ru. Заходите! Будем рады.

Семья Никитиных. 2014 год

К ноябрю 2014 года у Бориса Павловича и Лены Алексеевны Никитиных растут 28 внуков и 6 правнуков.

Книга, которая мне помогла

Книжка Никитиных мне попалась за пару месяцев до рождения первого ребенка. Было это давно, в 90‑м году, из литературы про младенцев были советские с уклоном в педиатрию брошюры с таблицами роста и веса и прикормом в граммах да купленный у спекулянтов Спок. Еще глянцевый Станислав Трча, нагло уверявший, что рожать не больно (сам-то, конечно, не пробовал).

Не то чтобы я сильно нервничала – семья у нас вполне благополучная в смысле отношения к детям, выращивание младенца никогда не считалось каторгой. Из поколения в поколение передавались «молочность» и старый уже, весь в дырах, мягкий пуховый платок, в который завертывали младенцев. Он и сейчас у меня хранится, только после моих двух деток там дырок стало уже больше, чем полотна. Да и опыт был: я нянчила в старших классах двоюродных брата и сестру.

Но сложность была в том, что я после выхода замуж оказалась за три тысячи километров от своей семьи, и с ребенком мне предстояло справляться самостоятельно. На дворе – самый конец 90‑го: в магазинах пусто, не купить даже детского одеяльца, денег мало, стиральной машины нет (памперсов тоже, но тогда я не знала, что они вообще бывают), в квартире со старыми батареями вечно холодно – словом, мне всё-таки было тревожно. Особенно при взгляде на все эти таблицы и при чтении рекомендаций типа «пеленки необходимо прогладить с двух сторон», «соски тщательно прокипятить», «купать при температуре 32,5 градуса» и прочих распорядков дня и схем пеленания. Не люблю я схем и распорядков в принципе, ну, такой я человек, но из литературы следовало, что я могу сколько угодно себе не любить, а вот для ребенка если без схем и распорядков, то ужас ужасный и вред невосполнимый. Ужаса и вреда не хотелось.

Тогда кто-то и подарил мне тонкую брошюрку с незатейливым названием «Мы, наши дети и внуки». Там в первых строках сообщалось: это просто рассказ про нас, не относитесь как к догме. И дальше спокойно, с мягким юмором – про младенцев, про диатез, про прикорм, про высаживание – про всё то, что волнует любую маму малыша. Воздействие книжки на мое озабоченное предстоящими подвигами сознание было просто прекрасным: она успокаивала и снимала тревогу.

Как-то сразу вызывал доверие главный посыл: да не волнуйтесь, всё получится. Делайте как вам удобно, слушайте себя, чувствуйте ребенка, и всё будет хорошо. Не такой уж он хрупкий, природа о нем позаботилась, не выдумывайте лишних проблем. Не нужно протертых пюре (40 граммов этого варить 10 минут, добавить 15 граммов того, протереть сквозь сито…), дайте погрызть что сами едите, как зубы вылезут. Не нужно шапочек (хлопчатобумажные – 3 шт., байковые – 2 шт., шерстяная – 1 шт.) – он не замерзнет. Не нужно всех этих присыпок и кремов – подуйте. Плачет ночью – возьмите к себе под бок. Хочет лезть куда-то – пусть лезет сам, вряд ли он залезет туда, откуда сам не сможет слезть. Это всё было как-то здраво, тепло и очень правильно.

Хотя было и то, что мне не нравилось.

Я бы точно не стала оставлять ребенка без ужина и не давать ему чая, если он пролил. Такой маленький! Зачем его воспитывать?

И почему бы бабушкам не побаловать ребенка, разве они не для того и предназначены? Сама я обожала своих бабушку и дедушку, очень любила у них бывать по выходным и считала само собой разумеющимся, что там были свои, особые удовольствия и «баловство», недоступные дома с много работающей мамой.

Я совсем не вижу проблемы в том, чтобы помочь ребенку одеться, когда он просит, – ведь это такое счастье, когда тебе, сонному еще, помогают, при этом целуя и шепча на ухо ласковые слова.

Да и лучший кусок – так естественно предлагать его ребенку. Мне всегда предлагали, и я своим детям предлагала, и они всегда готовы делиться и никогда не забудут о других. Щедрость рождается из щедрости, а не из ограничений.

Но у меня, конечно, не было семерых погодков.

Впрочем, в книге всё равно не было назидательности и вот этого алармистского тона: делай как сказано, иначе всё пропало. Ну, не согласна и не согласна. Буду делать по-своему.

Также меня не заинтересовали развивающие игры, узоры, кубики и прочее. Мне всегда казалось, что, если ребенок здоров, достаточно общаться с ним, давать ему чувство защищенности, не держать его на привязи и не бить по голове – и он прекрасно разовьется без всяких специальных придумок. Хотя если родителю самому интересно, то, наверное, и дети с ним играют в кубики-карточки с удовольствием. Однако тут главное всё-таки другое: дети прежде всего любят быть с нами.

Потом я читала и другие тексты Никитиных, в том числе такие, в которых меньше было тепла и родительского любования детьми, но больше правил и принципов «от головы», таблиц и цифр, и даже появлялось чувство, что это уже не просто дети, а проекты какие-то. Их достижения замеряли и заносили в таблицы, изучали и предъявляли общественности. Наверное, такой риск всегда существует, если воспитание детей становится делом жизни, центром твоей идентичности. Но при этом я видела по текстам, как с возрастом мягчают подходы, становится меньше воспитания, больше просто любви и сочувствия к маленьким. Молодость категорична; к внукам мы все заметно мудреем.

Никитины Б & Л

Мы и наши дети

Б.и Л.Никитины

Мы и наши дети

Часть 1. ТАК МЫ НАЧИНАЛИ ("Правы ли мы?", 1963 г.)

Под одной крышей

Холод - доктор, холод - друг

А КАША ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ

"Плохая" мама и "хорошая" бабушка

Без ходунков

"А КИРПИЧ ВКУСНЫЙ?"

Горячий чайник в роли учителя

СООБРАЗИЛ!

ПРО ШТАНИШКИ

И поесть спокойно не дадут!

ЗАБОТЛИВЫЙ НАШ СЫНИШКА

ПОМОЩНИК НЕ В ШУТКУ, А ВСЕРЬЕЗ

В БАБУШКИНОМ "РАЮ"

ПРИХОДИТСЯ РАСХЛЕБЫВАТЬ

Послесловие

Часть 2. ТАК МЫ ЖИЛИ ("Мы и наши дети", 1979 г.)

НАША СЕМЬЯ

ПРЕДСКАЗАНИЯ НЕ СБЫВАЮТСЯ

КАК МЫ НАЧИНАЛИ

Споры, ссоры

ТРУДНОЕ НАШЕ СЧАСТЬЕ

Главная забота - здоровье

ПЕРВЫЙ ЧАС, ПЕРВЫЙ ДЕНЬ

ПРОБЛЕМА ПЕЛЕНОК

ОН ГОЛОДНЫЙ!

Кормить ли ночью?

УЧИМСЯ ПОНИМАТЬ РЕБЕНКА

ХОЛОД - ДОКТОР

КАК БЫЛО РАНЬШЕ

ХОЛОД - ДРУГ

Кормление плюс...

Воздушные ванны

И НА СОЛНЫШКО

Не заболей

Физкультура с пел?нок и... даже раньше

Гимнастика до рождения

Без специальных занятий

Ну-ка прыг из кроватки!

ЗАЧЕМ ПОЛЗАТЬ?

УЧИМСЯ ХОДИТЬ И ПАДАТЬ

"Всадники" и "кони"

ДВИЖЕНИЕ - ВСЕМУ НАЧАЛО

Малыш и те, кто с ним рядом

НА РУКАХ ИЛИ В КРОВАТКЕ?

ВНИМАНИЕ: ОПАСНОСТЬ!

МИР ПОЗНАЕТСЯ САМОСТОЯТЕЛЬНО

ИГРЫ И ИГРУШКИ

ЗАЧЕМ ТАК РАНО?

БЕЗ МАМЫ ПЛОХО

Требуются бабушки и дедушки

Яблоко раздора

ОПРОКИНУТАЯ ЧАШКА

ЭТО Нельзя, А ЭТО Можно

И МАМУ НАДО ПОЖАЛЕТЬ

ДВИЖЕНИЕ, ДВИЖЕНИЕ, ДВИЖЕНИЕ

Если хочешь быть здоров

Без лекарств

НАС СПРАШИВАЮТ: А ЕСЛИ РЕБЕНОК ЧАСТО ПРОСТУЖАЕТСЯ?

"ПРОБЛЕМА" ПИТАНИЯ

НАША СПОРТИВНАЯ КОМНАТА

СИЛА, ЛОВКОСТЬ И ОСТОРОЖНОСТЬ

РЕЗУЛЬТАТЫ РАДУЮТ

ДЕТИ ПОШЛИ В ШКОЛУ И...

ЧТО МЫ СЧИТАЕМ ВАЖНЫМ

Как рождаются способности?

ГЛАВНОЕ - СВОЕВРЕМЕННОЕ НАЧАЛО

И ШИРОКОЕ ПОЛЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ЛЮБИМЫЕ УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ

Что же такое развивающие игры?

ВМЕСТЕ С ДЕТЬМИ

ГАРАНТИЯ ОТ ПЕРЕГРУЗОК

ГЛАВНЫЙ ИТОГ - ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОСТЬ

А ВНИМАНИЕ, УСИДЧИВОСТЬ, ДИСЦИПЛИНА?

И ТРУДОВЫЕ ОБЯЗАННОСТИ

"ХОЧЕТСЯ" И "НАДО"

ДЛЯ СЕБЯ ИЛИ ДЛЯ ДРУГИХ?

Микроскопические дозы?

"НИТОЧКА-НИКИТОЧКА"

На свои трудовые

И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

ДЛЯ ЧЕГО ЧЕЛОВЕК ЖИВЕТ

И ДЕТИ НАС УЧАТ

КТО КОГО НАКАЗАЛ?

СПАСИБО, ОТЕЦ, ЗА НАУКУ!

СПОРЫ НЕ ССОРЫ

ЗАБОТА О ДРУГИХ

МИКРОБ ТЩЕСЛАВИЯ

Честь смолоду

ВОЛШЕБНАЯ СИЛА ИСКУССТВА

НАШИ СЕМЕЙНЫЕ ПРАЗДНИКИ

О НАШИХ ОШИБКАХ (1988 г.)

КОВАРСТВО КОМФОРТА (Интервью с профессором И. А. Аршавским)

Часть 3. ЧТО МЫ УЗНАЛИ ("Ожидая малыша", "Первый день, первый год",

1978-1988 гг.)

Ожидая малыша

ПЕРВЫЙ ЧАС И ПЕРВАЯ НЕДЕЛЯ ЖИЗНИ

МОЛОКО МАТЕРИ

ПЕРВОЕ ПРИКЛАДЫВАНИЕ к груди

ЭТО ЧУДО ПРИРОДЫ - МОЛОЗИВО

ПОЧЕМУ ПРОПАДАЕТ МОЛОКО?

А ТЕПЕРЬ КОРОТКО О ГЛАВНОМ

Наш малыш в первый год

Современные опасности, угрожающие здоровью и жизни ребенка в первый год

НАШИ ПРОСЬБЫ К ВРАЧАМ И СЕСТРАМ РОДИЛЬНОГО ДОМА

НАШИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОТНИКАМ ДЕТСКИХ САДОВ

Часть 4. Б. П. Никитин. Ребенок способный не дар природы ("Гипотеза

возникновения и развития творческих способностей", 1969 - 1985 гг.)

Что думают ученые о способностях

СПОСОБНОСТИ ИСПОЛНИТЕЛЬСКИЕ И ТВОРЧЕСКИЕ

Новая гипотеза

ГИПОТЕЗА ОБЪЯСНЯЕТ ФАКТЫ

ОПЫТ И ПРОВЕРКА ГИПОТЕЗЫ

ШКОЛА И СПОСОБНЫЕ ДЕТИ

ДРУГИЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ ПРАВИЛЬНОСТИ Гипотезы

ПОИСКИ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ СПОСОБНОСТЕЙ

Заключение

ЛИТЕРАТУРА

И ВНУКИ (Наблюдения дедушки и размышления бабушки)

Мы и наши родители

За последнее время наше семейство просто истерзали. Стало еще меньше моментов собственной жизни, не наблюдаемой кем-то со стороны. Приезжающие перестали спрашивать разрешения не фотографирование, записи, съемку, и их отношение к нам почти целиком вошло в форму отношений зрителей к экспонатам. Стены нашего дома стали прозрачными, и мы сами стали как бы полупрозрачны - ощущение наблюдаемой породы ценных рыб. Вот в это-то время и готовилась к печати эта книга. Собственно, это не одна, а несколько книг, и каждая из них имеет самостоятельный взгляд на одни и те же вещи. Собранные вместе и никак не подработанные для своего соседства специально, они оказались просто подробно записанной историей приобретения человеческого опыта - опыта решения проблем, последовательно возникавших в семейной жизни, жизни с детьми. Они были написаны в разное время. Основу первой, "Правы ли мы?", составили непосредственно дневники Б. П. и Л. А., которые велись ими с первых дней жизни каждого из нас. 1962 год, детей всего двое. все еще почти безоблачно. Эта книга и есть лепет "новорожденных" родителей, которым все - открытие, все - радостно, нет никаких задних или далеко идущих - утилитарных - мыслей. О своих открытиях хочется немедленно рассказать и перевернуть таким образом весь мир. Мир не перевернулся, но с профессионально озабоченным окружением (педагогами и медиками) первые жесткие столкновения произошли. Вокруг имени Никитиных возник некоторый ажиотаж, подогреваемый любопытством журналистов и почти детским упорством самих Б. П. и Л. А. Было трудно с самого начала понять, что общественно ценного можно извлечь из этого странного явления, а самим Б. П. и Л. А. разобраться было еще сложней. Я хорошо помню, что, когда была еще воспитуемым - по возрасту - существом, слова "воспитание" в домашнем обиходе не существовало. Оно входило в ряд неких абстрактных понятий, которыми оперировали другие - люди "не мы", объясняя то, что происходило в нашей семье: "педагогика", "эксперимент", "закаливание", "разносторонний", "родители", "многодетность", "умственное развитие" и т. п. Действующая помимо нас совокупность полупонятных терминов была как бы невеселой поверхностью бурно живущего своей суматошной жизнью дома - той его стороною, которой ему пришлось открыться наружу. Другими словами, было нечто, называемое "воспитанием детей в семье Никитиных", и была еще наша собственная жизнь, полная совсем других проблем - не тех, которые с таким пылом решались за нас кем-то. И она, наша жизнь, настолько обросла легендами, что мы и сами подчас не можем разобраться, что было на самом деле, а что нет. Некий миф о семье Никитиных живет отдельно от нас. Книги самих Б. П. и Л. А. - нечто среднее между тем, что есть на самом деле, и тем, что пишут. Других слов для обозначения того, что в нашем доме происходит, и они не смогли найти. Однако они пользуются достоверными сведениями, внимательно слушают мнения "жертв эксперимента", то есть наши, и за точку отсчета всегда принимают главное: насколько их способы решения реально существующих проблем применимы в других условиях, в других семьях. На мой взгляд, многие из этих решений приближаются к оптимуму, то есть универсальны, либо указывают верное направление поиска. Есть и просто бесценные, проверенные практикой сведения (глава "Что мы узнали"), которые в свое время были вытеснены из жизни псевдонаучными утверждениями и рекомендациями. Мы и не подозревали, что были для своих родителей источниками столь ценной информации. С детства мы помимо воли втягивались в тот круговорот тем, разговоров, отношений с людьми, которые назывались в нашей семье уничижительным термином "никитинство". Нас тошнило от слов "раннее развитие". А поскольку каждый начинал выяснять собственные отношения с миром и обществом уже лет с десяти, не прекращались наши конфликты с Б. П. и Л. А. из-за поразительных несоответствий между "никитинством" и реальной семейной жизнью. Более того, как раз потому, что эти понятия относились к разным логическим и ассоциативным рядам, я в свое время была глубоко убеждена, что воспитывают-то нас как раз неправильно. Мы не скоро поняли, что речь шла об одном и том же. Однако в конце концов все семеро детей выросли и заново начали решать те же вопросы, теперь с точки зрения собственного родительства. Как и следовало ожидать, под этим углом многое стало выглядеть иначе. Оказалось, что абсолютное здоровье, самостоятельное постижение окружающего мира одновременно с полной уверенностью в своей защищенности, существование широкого спектра возможностей для каждого из нас, свободный их выбор, радость от жизни рядом взрослых и детей - то, в чем мы росли, чем дышали, что считали само собой разумеющимся - относятся к реальностям только нашей семейной жизни. Большинство же родителей и детей о них просто не подозревает, хотя именно эти невероятно важные вещи не особенны, не уникальны, а повторимы. И - нам ничего не оставалось делать, кроме как начать распространение информации по "семейному опыту" уже вполне сознательно - нам особенно доверяют, поскольку мы считаемся вроде как первоисточниками. Единственное, чему мы сопротивляемся, как и в давнюю эпоху нашего общего детства, - это процессу превращения нашего прекрасного единственного дома в полумузей-полуаквариум, потому что общественным достоянием должна стать, уж конечно, не наша семья как таковая. Смею вас уверить, у нас имеется куча неразрешимых семейных проблем, и в качестве образца мы никуда не годимся. Но существует опыт жизни с детьми в семье. Главная его ценность состоит, как мне кажется, в том, что из каждой проблемной ситуации Б. П. и Л. А. пытались найти выход САМОСТОЯТЕЛЬНО и на самом высоком уровне отношений: ЧЕЛОВЕК - ЧЕЛОВЕК, ЧЕЛОВЕК - МИР. При этом они наблюдали, вслушивались и пробовали, не перекладывая ответственности за свои решения на других. Они попытались избежать того распространенного варианта, когда вместо интуиции, любви, сознательности действуют самолюбие, тупое следование чужому опыту или столь же тупое его отрицание. Естественно, что все их конкретные решения конкретных ситуаций сложились в некоторую систему, суть которой - отказ от ложных или неверно понимаемых принципов и традиций, возвращение к ЕСТЕСТВЕННОСТИ в воспитании человека. И это тоже вполне повторимо. Ю. Никитина * Часть 1 *

Никитины Б & Л

Мы и наши дети

Часть 1. ТАК МЫ НАЧИНАЛИ

Читатель! В книжке, которую вы держите в руках, нет никаких советов, поучений и призывов делать так, как делаем мы. Это простой рассказ о нас и наших двух сынишках, о трех бабушках и бесконечных спорах между нами. - Позвольте! - скажете вы. - Зачем же мне такая книга? У меня у самого парню три года, и я тоже с тещей не во всем согласен. Нет уж, вы мне дайте лучше что-нибудь вроде "Советов молодым родителям", чтобы там было ясно сказано, что можно, а чего нельзя, как надо и как не надо. И все-таки подождите откладывать эту книжку в сторону: полистайте ее, посмотрите фотографии. Может быть, тогда вам захочется узнать о нас больше, а может быть, прочтя книжку до конца, вы скажете: - А ведь верно - тут есть над чем поразмыслить… Редко кто удерживается от удивленных восклицаний, видя впервые наших малышей: - И вы позволяете такому малышу бегать босиком по полу? Ведь у вас прохладно! Не боитесь, что простудится? - Как? Неужели такой карапуз уже сам ест? И ему не надо помогать? - Он сам носит посуду? А вы не боитесь, что он разобьет стакан? Нет? Удивительно! - Смотрите, смотрите, сам наливает в чайник воду! И как аккуратно! - Что это у вас Алеши давно не видно и не слышно? Неужели так долго он может возиться с кубиками? - Сколько он уже знает букв? Все? А не слишком ли рано? - Возьмите скорее у него пилу, ведь он порежется! Вы уверены, что нет? - У него турник в комнате? И он вниз головой висит? Как легко и ловко это у него выходит! - Какой молодец! Сначала угостил конфеткой папу и маму, а потом только сам откусил! - Сколько же ему лет? Всего три года? Не может быть! Как же вы этого достигли? Как достигли… Хотите узнать как? Послушайте сначала, что говорят о наших способах воспитания.

Н. В., учительница. Ну и молодцы! Будет у меня ребенок - отдам вам его для закалки.

Бабушка Дина. Разве это воспитание? Это дрессировка, так животных дрессируют! Прохожий. Ишь, какие умные: сами в пальто, а ребенок раздетый!

Бабушка Саша. Разве это родители?! Мальчишка орет, а они как каменные!..

Детский врач. Смело, очень смело! Как вы идете на такой риск? Я со своим сыном никак

Мать и отец семерых детей делятся опытом физического и нравственного воспитания, опытом, далеко не традиционным, необычным, но получившим широкое распространение как у нас в стране, так и за рубежом. По мнению многих ученых, врачей и педагогов, система воспитания Никитиных с успехом выдержала проверку временем. Настоящая книга дополнена материалами последних лет, когда стали уже очевидными итоги эксперимента, породившего вначале бурю дискуссий.
Рассчитана на массового читателя.

«ПЛОХАЯ» МАМА И «ХОРОШАЯ» БАБУШКА.
Гора посуды на кухонном столе - у мамы. Гора игрушек на маленьком складном столике - у Алеши. Оба заняты делом: мама, напевая, моет посуду, а Алеша погружен в обычный утренний «осмотр своих владений». Каждую игрушку он осматривает, пробует ее «на стук», «на зуб», «на вкус», затем, не глядя уже на нее, бросает на пол, а иногда следит, наклонившись через перильца, как она ударится и стукнет об пол. Этого занятия ему иногда хватает на полчаса. Когда игрушки иссякают на столе, мама на ходу подсовывает Алеше то кружку, то крышку от кастрюли, то большую ложку.

Когда все испробованное и надоевшее валяется вокруг, Алеше становится «скучно». Он тянет ручки к маме и сначала тихонько, а потом все громче начинает похныкивать. А маме некогда.

СОДЕРЖАНИЕ
Мы и наши родители (Ю. Никитина)
1. ТАК МЫ НАЧИНАЛИ («Правы ли мы?». 1963 г.)
От авторов
Под одной крышей
Холод - доктор, холод - друг
А каша тут ни при чем
«Плохая» мама и «хорошая» бабушка
Без ходунков!
«А кирпич вкусный?»
Горячий чайник в роли учителя
Сообразил!
Про штанишки
И поесть спокойно не дадут!
Заботливый наш сынишка
Помощник не в шутку, а всерьез
В бабушкином «раю»
Приходится расхлебывать
Послесловие
2. ТАК МЫ ЖИЛИ («Мы и наши дети». 1979 г.)
Предисловие (Н. А. Амосов)
Наша семья
Главная забота - здоровье
Физкультура с пеленок и даже раньше Малыш и те, кто с ним рядом
Движение, движение, движение
Как рождаются способности?
И трудовые обязанности
И человеческие отношения
Волшебная сила искусства
О наших ошибках (1988 г.)
Коварство комфорта (интервью с профессором И. А. Аршавским)
3. ЧТО МЫ УЗНАЛИ («Ожидая малыша», «Первый день, первый год», 1978-1988 гг.)
Ожидая малыша (что надо знать вступающим в брак)
Первый час и первая неделя жизни (резервы здоровья матери и ребенка, малоизвестные в педиатрии)
Молоко матери
Наш малыш в первый год (конспект для тех, кто любит краткое изложение)
Современные опасности, угрожающие здоровью и жизни ребенка в первый год
Наши просьбы к врачам и сестрам родильного дома
Наши предложения работникам детских садов
4. Б. П. Никитин. РЕБЕНОК СПОСОБНЫЙ НЕ ДАР ПРИРОДЫ («Гипотеза возникновения и развития творческих способностей». 1969-1985 гг.)
Что думают ученые о способностях
Способности исполнительские и творческие
Новая гипотеза
Гипотеза объясняет факты
Опыт и проверка гипотезы
Школа и способные дети
Другие подтверждения правильности гипотезы Поиски решения проблемы способностей
Заключение
И внуки (наблюдения дедушки и размышления бабушки).

Бесплатно скачать электронную книгу в удобном формате, смотреть и читать:
Скачать книгу Мы, наши дети и внуки, Никитин Б.П., Никитина Л.А., 1989 - fileskachat.com, быстрое и бесплатное скачивание.

Скачать djvu
Ниже можно купить эту книгу по лучшей цене со скидкой с доставкой по всей России.