Как извиниться перед свекровью если я нагрубила. Способ восемнадцатый

Другим свойством чувства является его возвышенность. Предположим, что у вас где-то что-то сильно зачесалось. Вы тут же начинаете остервенело скрести это место, ощущая при этом некоторое удовольствие, которое, однако, смешано с неприятным чувством зуда. В данном случае, хотя сила чувства может быть и велика, но удовольствие здесь смешано с неудовольствием. Вам и приятно, и неприятно в одно время.

Все физиологические ощущения в основном связаны со снятием напряжения. Вы чувствуете некоторое напряжение (голод, жажду или наоборот), и вам нужно это напряжение снять. При попытке усилить испытываемое напряжение (например, подольше не ходить в туалет) вы получите одновременно и некоторое повышение удовольствия, и некоторое повышение неприятных чувств. Возникает рассогласование чувств. Такие чувства мы будем называть низменными .

В то же время во время прослушивания прекрасной музыки вы можете настолько слиться с ней, что полностью забудете об окружающем мире, и ваша душа оторвется от земли и полетит все выше и выше.

В этом чувстве уже участвует весь мозг. Если в этот момент снять энцефалограмму вашего мозга, то будет видно, что все отделы вашего мозга работают в едином ритме, в единой гармонии. Отделы вашего мозга согласованы. Именно на этом основаны магические свойства музыки.

Если ваш мозг целиком испытывает некоторое чувство, то это возвышенное чувство. Именно возвышенные чувства и составляют основу счастья.

Для выстраивания возвышенных чувств вы должны следить за тем, чтобы ни одна мелочь не вызывала у вас раздражения или злости. Например, если вы узнаете о какой-либо удаче человека и испытываете к нему зависть, то у вас одновременно запускаются мечты (приятные) о таком же успехе и осознание (неприятное) того, что у вас этого успеха нет. Налицо рассогласование, то есть низменность чувств. Далее к этому добавляется злоба на этого человека (черная зависть), а заодно и злоба на себя (чувство неполноценности). В этом случае вас можно только пожалеть. Низменные чувства делают счастье в вашей жизни невозможным. Поэтому лучше всего сразу вырывать с корнем малейшие ростки рассогласованных чувств.

Другим следствием частого переживания низменных чувств является появление множества болезней. Рассогласованный мозг посылает рассогласованные сигналы своему организму, иммунной системе, эндокринной системе. Пытаясь одновременно следовать двум противоположным командам, внутренние органы прекращают нормальное функционирование. В результате к вам подбираются настолько страшные болезни, что ваша жизнь может стать адом.

Чтобы проще запомнить эти определения, повторяйте про себя: «Возвышенное чувство – когда душа поет, низменное чувство – когда пятка чешется».

Теперь вы можете не просто произнести такие приятные слова, как «счастливая любовь», но и понять, как именно ее достичь.

Счастливая любовь – это переживание сильных и возвышенных любовных чувств.

Чем чаще вы эти чувства испытываете, тем больше в вашей жизни счастья.

Для того чтобы ваша любовь была счастливой, нужно постоянно хранить ее в себе и заботливо растить, как цветовод заботливо ухаживает за своими цветами. Но цветоводу нужны определенные знания, иначе его цветы засохнут и заболеют. Как ухаживать за своей любовью, вы и узнаете из этой книги.

Повторим те моменты, которые следует запомнить:

1. Источниками чувств являются:

– потребности организма

– социальный статус

– отношение к себе

2. Чувства характеризуются силой и возвышенностью. Сила чувства рождается от величины трудностей, которые человеку приходится преодолевать. Возвышенность чувств рождается от согласованности работы отделов мозга.

3. Счастье – это переживание сильных и возвышенных чувств.

Попробуем применить эти знания на практике. В начале этой главы мы задали два вопроса. Почему на одном свидании все было как в тумане, а на другом не обрадовал даже поцелуй. Теперь мы уже можем ответить на эти вопросы.

На одном свидании – очевидно, первом – результат был непредсказуемым, и каждый шаг навстречу требовал определенного мужества, поэтому и чувства от удачи были весьма сильными.

Во втором случае, видимо, до начала свидания партнеры были чем-то озабочены, а их отношения стали рутиной, поэтому чувства и отсутствовали.

Девушка идет на день рождения к подруге и знакомится с молодым человеком. Он просто идеал во плоти и мечта ее девичьих грез. Они танцуют весь вечер, и он приглашает ее на свидание. Чего ждать от него и от этого свидания?

Эта ситуация достаточно типична. Как понять, что представляет собой человек, чем он живет, как себя с ним вести. В этой главе мы рассмотрим, как анализировать своего партнера и каких чувств ждать от него.

Люди очень мало обращают внимания друг на друга. Поэтому все время сталкиваются с непониманием.

Мир же любовных переживаний является самой интимной стороной человеческой жизни, поэтому чаще всего люди испытывают разочарование оттого, что, столкнувшись с человеком поближе, не находят в нем того, что сами же ему и приписали.

Разочарование далеко не самое приятное чувство, поэтому лучше хорошо узнать партнера до того, как переходить к более интимному общению. Нас интересует самый общий анализ, касающийся того, как поведет себя человек в любовных отношениях.

Анализ состоит из двух этапов. Сначала мы должны научиться понимать, что из себя человек представляет в целом, а затем мы должны проанализировать, как он может себя повести в конкретной ситуации.

Начнем мы со второго, то есть с конкретной ситуации, так как первое знакомство всегда протекает в обстановке отсутствия информации. Затем, если человек понравился, уже можно знакомиться с ним детальнее, но это мы рассмотрим позже.

Если вы видите человека первый раз, и он вам нравится или вы ему понравились, и он начинает оказывать знаки внимания, то сначала определите, что за чувство вы к нему испытываете. Это очень важно, потому что если вы неправильно определите какое это чувство, то неправильно себя поведете, и неприятные переживания вам гарантированы.

Проще всего определить, что человек испытывает страсть. Природа устроила тело человека так, что каждый орган несет несколько функций, например, мышцы при сокращении не только выполняют физическую работу, но и помогают сердцу качать кровь. Почки не только выводят из организма вредные вещества, но и поддерживают требуемый солевой баланс в крови и так далее. Для управления целостными реакциями организма, существуют гормоны. Гормоны заведуют всей жизнью организма. Если человек испытывает злость и агрессию, то в кровь выбрасываются множество гормонов, которые повышают давление, увеличивают свертываемость крови, повышают силу мышц, увеличивают частоту дыхания.

Все эти процессы необходимы для того, чтобы повысить силы организма в предстоящей схватке.

Если же гормонов в крови мало, то человек испытывает вялость, сонливость, лень и полное нежелание напрягаться.

Так как для продолжения рода необходим секс, то наиболее сильный выброс гормонов происходит именно в момент сексуального возбуждения. Те животные, которые вяло реагировали на сексуальные стимулы, уже вымерли, а мы на каждый сексуальный стимул просто взрываем маленькую гормональную бомбочку. А большой сексуальный стимул мы так и называем: «секс-бомба».

В результате каждый человек при сильном сексуальном возбуждении одновременно получает возбуждение всех систем организма. У него напрягаются мышцы, учащается пульс, усиливается дыхание. Он оживляется, плечи расправляются, тело для него становится невесомым, он готов прыгать и визжать от радости.

Но чтобы правильно реализовать эти самые , оказалась нужна лестница. Добычей материала для неё я и занялся когда восстал с одра немощи, которым закончил прошлый пост и расправившись с очищенными-таки яблоками, побрёл бить селом соседкам, у которых этот материал водился и назывался дровами. Где-то разжились они ошмётками от разбираемого дома, сухими и видимо дешёвыми (молодцы ) а среди них попадались и весьма приличные.
Челобитная была принята благосклонно и на огород были притащены две длинные доски и несколько коротких реек. Всё утро я ваял из них конструкцию, памятуя что мне самому по ней и с нею ползать. Хотелось чтобы она была и полегче и попрочнее. А вот как соединить эти два качества???
Ваяю. Сначала тщательно разметил короткие рейки чтобы отрезков хватило на всю длину лестницы, потом начал и пилить и колотить. Колотил внутренне содрогаясь. Представлял что я ползу по этой конструкции, она естественно сваливается, и ползающий по ней я разумеется сваливаюсь тоже. Помните в «Белом солнце пустыни» каскадёр вылетал из окна (…да гранаты у него не той системы )… Ведь высота полёта была метра три, если приглядеться. И ничего ведь себе не сломал…
Я бы так наверняка не смог, да и к тому же лететь мне метра три только по крыше. А ещё и от крыши до земли те же три метра. Итого шесть. Тем более я не каскадёр а вообще инвалид. Страшно уже заранее. А вот как у меня всё это происходило — это я медиакамеру на штатив нацепил, включил и под её прицелом полез работать. Что получилось — вот перед Вами…

Ну как? Да, длинноват, конечно, получился ролик, зато всё целиком. Ну в смысле всё посвященное укладке первой части рулона. Всего уложить пришлось шесть…
Нормальному мужику на пол-дня работы. А ненормальному? Который с группой по рассеянному склерозу?
Я этот ролик своей неврологине отослал, которая меня в центре РС курирует. И которая реально и томограммы мои видела и как специалист знает что не придуриваюсь. Действительно РСник.
Врачу всегда приятно когда его пациент держится на ногах. И чтоб других РСников, особенно начинающих, чем-то взбодрить, мол ребята, всё может оказаться совсем не так тускло как казалось вначале.
Но это как бы и всё на что меня хватило в тот день. На пол-крыши. Больше я на неё залезть не смог. Да и темнеть потихоньку начало
Прибрался по огороду и замусорился в доме, вытащив букридер и погрузившись в истории судьи Ди, Роберта ван-Гулика. Надолго завис.

И был вечер и было утро. Крыша ждала…
****
Но ждала не только крыша. Мрачно ждал кот Мурзя, которому я конечно купил рыбёхи, но рыбеха была вчера. Сегодня её не было. Пришлось первым делом садиться на лисапед и крутить педали в сторону продмага. Оставлять Мурзю в разочаровании не хотелось в принципе. А то ещё забудет где надо правильно присутствовать, мышам на радость. Нетушки, пущай лучше тусуется где-то рядом, огород целее будет. Тем более он и кротов любит.
Сырых.
Но пока я мотался к магазину… Вдруг пошёл дождь. Честно говоря я впал в уныние. Ну, мол, вот, опять не успел. Но дождик оросил пространство и к середине дня вышедшее солнце более-менее досушило крышу до кондиции. Тут уж я ждать не стал, а сцепив остатки зубов, рванул ввысь. И доделал-таки эту крышу аккурат к началу следующего дождя, что и показано в конце ролика.
Фотографировать я в тот день ничего не фотографировал, не до того было. Просто забил последние гвозди по краю крыши, внутренне дрожа от мысли что вот сейчас качнёт и я, аки Карлсон без штанов с пропеллером, окажусь внизу куда быстрее чем хотелось бы. Но в конечном итоге…
*************************************************
И был вечер и было утро. Крыша больше не текла…
*************************************************
Свершилось. Конечно положить три рулончика за день это смешно. Тут работы на пару часов. Но это для нормальных на пару. А мне копошиться в одиночку да с отмирающими мозгами на этой крыше было совсем не в кайф. Зато какой кайф настиг потом, при мысли что рубероид (кстати ничего себе, даже со сланцевой обсыпкой ) положен и несколько лет на эту крышу можно не соваться вообще (ну разве что за яблоками или снега скинуть )…
Да. Вот ради этого кайфа попахать ст0ило. Ну а на следующий после крыши день, можно было и по огороду пробежаться и в город собраться.

Огурцов я всё-таки набрал, и больших чисто салатных переростков и маленьких, на консервирование. Переростков, увы, было слишком много. Давно не собирал. А потом побродил по огороду в ожидании электрички.
Ехать есть смысл где-то на 14-15 часов, тогда в транспорте меньше всего народа. Пощёлкал наливающуюся антоновку и традиционные для российских палисадников Золотые шары. Они всегда расцветают в преддверие осени. Как пявились, так всё… Лету конец.
Ну а потом загрузился, нагрузился и попёрся, таща рюкзак и тележку с кабачками. Есть у нас рецепт на эти кабачки, всю зиму жевать будем…
Как ехалось — не помню. В мозгах толкалась только одна мысль: ДОЕХАТЬ. И ведь доехал-таки… И привёз и разгрузил и снова выпал в осадок. И всё мои выпали вместе со мной. Но главное — крыша больше не тревожит. А это на сейчас — самое главное.
Удачи.

ВОЗВЫШЕННОЕ – одна из главных категорий классической эстетики, характеризующая комплекс неутилитарных взаимоотношений субъекта и объекта, как правило, созерцательного характера, в результате которых субъект испытывает сложное чувство восхищения, восторга, благоговения и одновременно страха, ужаса, священного трепета перед объектом, превосходящим возможности его восприятия и понимания. При этом субъект переживает свою глубинную онтологическую и энергетическую сопричастность или самому «высокому» объекту, свое родство с ним, или трансцендентному архетипу, духовным силам, стоящим за ним; ощущает отсутствие угрозы реальной опасности для себя, т.е. свою внутреннюю свободу и духовное равноправие в системе взаимодействия несоизмеримых величин, где он предстает бесконечно малой величиной.

В имплицитной эстетике (см. Эстетика ) понятие возвышенного появилось в греческой античности в связи с понятием энтузиазма (божественного воодушевления, которое приписывалось провидцам, поэтам, живописцам, или восхождения к божественной идее прекрасного – у платоников), а также в риториках, где оно означало один из стилей речи – высокий, величественный, строгий. Эти идеи подытожил в сер. 1 в. анонимный автор, вошедший в науку под именем Псевдо-Лонгина, в трактате «О возвышенном». Псевдо-Лонгин, характеризуя возвышенное (τò ὓψος) как один из главных приемов художественно организованной речи, делает акцент на его внесознательно-эмоциональном воздействии на слушателя, когда речь приводит его в состояние восторга, изумления и «подобно удару грома, ниспровергает все прочие доводы». Оратор для достижения возвышенного должен не только искусно владеть всеми техническими правилами составления фигур и оборотов речи, но и субъективно быть предрасположенным к возвышенным мыслям, суждениям, страстным переживаниям, патетическому настрою.

В христианской средневековой эстетике проблема возвышенного не ставилась на теоретическом уровне, но дух возвышенного имплицитно пронизывал основные составляющие культуры, достигая апогея в византийском и древнерусском столичном искусстве (в живописи, архитектуре, церковном пении), в храмовом богослужении, в мистической практике монахов – в «эстетике аскетизма». В текстах отцов Церкви, в церковной поэзии, агиографии, в византийской и древнерусской иконописи трансцендентно-имманентный Бог предстает в качестве антиномического, непостигаемо-постигаемого, неописуемо-описуемого («сверхсветлой тьмы» – Псевдо-Ареопагит) объекта духовного созерцания, вызывающего у верующего переживание возвышенного (ужаса и восторга, трепета и неописуемой радости, «экстаза безмыслия» и т.п. состояний). Эстетическое сознание в византийско-православном ареале было как бы промодулировано феноменом возвышенного, поэтому на первый план в эстетике выдвинулись такие категории, как образ , икона , символ , знак , выполняющие прежде всего анагогическую (возводительную), т.е. духовно-возвышающую функцию, а прекрасное было осмыслено как символ божественной Красоты и путь к Богу. Искусство и эстетическая сфера в Византии и средневековых православных странах фактически функционировали в модусе возвышенного. Восходящая к «Ареопагитикам» анагогическая функция искусства была близка и многим мыслителям западного средневековья. Так, аббат Сен-Дени Суггерий (12 в.) прямо писал о том, что церковное искусство способствовало его восхождению к Богу. Под знаком возвышенного, сопряженного с причудливым, находилась художественная культура и эстетика барокко, высоко ценившая в художнике «божественное вдохновение» (furor divinus). Во Франции нач. 18 в. возвышенное (le sublime) понималось как высшая ступень красоты и означало величие и изысканность.

В эксплицитной эстетике систематическое осмысление возвышенного начинается с трактата Э.Бёрка «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» (1757), в котором проводится сравнительный анализ двух главных категорий эстетики на основе изучения эмоционально-аффективного воздействия соответствующих эстетических объектов. Бёрк утверждал, что прекрасное и возвышенное имеют противоположные природы. Если прекрасное основывается на чувстве удовольствия, то возвышенное – на чувстве неудовольствия. Объекты, их вызывающие, также во всем противоположны. Возвышенные предметы «огромны по своим размерам», шероховаты и небрежно отделаны, угловаты, темны, мрачны и массивны, могут быть даже зловонными. Поэтому возвышенное близко стоит к категории безобразного («безобразие вполне совместимо с идеей возвышенного», особенно если оно вызывает сильный страх). Все, что возбуждает ужас в человеке, может, по Бёрку, быть источником возвышенного.

Идеи английского мыслителя были активно восприняты немецкими философами. М.Мендельсон в трактате «О возвышенном и наивном в изящных искусствах» (1761) в контексте своей теории восприятия определяет возвышенное как нечто, вызывающее в созерцающем восторг, восхищение, «сладкий трепет» и тем самым приводящее его к постижению внезапно открывшегося совершенства. В искусстве он различал два вида возвышенного: восхищение изображенным предметом и восхищение самим изображением предмета, даже достаточно заурядного, не вызывающего удивления. С возвышенным первого вида он связывал понятие наивного в искусстве, которое определял как безыскусное выражение идеи или изображение предметов, достойных восхищения. Непосредственность и наивность изображения только усиливают, по мнению Мендельсона, величие изображенного предмета.

На трактат Бёрка активно опирался и Кант в раннем сочинении «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного» (1766) и в «Критике способности суждения» (1790). Если в первом трактате он во многом следует за Бёрком, то в «Критике» идет значительно дальше его. Рассуждения о возвышенном Кант строит, постоянно отталкиваясь от своей концепции прекрасного . Если понятие прекрасного в природе связано прежде всего с формой предмета, его упорядоченной ограниченностью, т.е. касается его качества, то чувство возвышенного возбуждают, как правило, предметы бесформенные, безграничные, несоизмеримые с человеком, т.е. главный акцент переносится на количество. Прекрасное «берется для изображения неопределенного понятия рассудка, а возвышенное – для изображения неопределенного понятия разума» (Критика способности суждения, § 23). И то и другое доставляет удовольствие субъекту, хотя и различное по характеру; удовольствие от возвышенного – это особое антиномическое удовольствие-неудовольствие, «негативное удовольствие». Возвышенное нравится «в силу своего противодействия интересу (внешних) чувств», в то время как прекрасное нравится «без всякого интереса». Возвышенное «есть предмет (природы), представление о котором побуждает душу мыслить недосягаемость природы в качестве изображения идей» (там же, § 29). Чувство возвышенного основывается, т.о., на некой негативности, принципиальной неадекватности и невозможности, т.е. приводит к ощущению трансцендентальности идей, стоящих за объектом эстетического восприятия. Возвышенное возникает как моментальное схватывание или шок от непосредственного узрения невозможности чувственного представления этих идей при максимальной иррациональной приближенности к ним в самом акте восприятия; и оно есть то, «одна возможность мысли о чем уже доказывает способность души, превышающую всякий масштаб [внешних] чувств» (там же, § 25). Одно из главных отличий основных категорий эстетики Кант видит в том, что красота природа «заключает в своей форме целесообразность», т.е. имеет онтологический характер и «сама по себе составляет предмет удовольствия»; объект же, вызывающий в нас чувство возвышенного, по форме «может казаться нашей способности суждения нецелесообразным, несоразмерным с нашей способностью изображения», как бы насильственно навязанным воображению (там же, § 23). Он не может быть назван в отличие от прекрасного возвышенным в собственном смысле слова; возвышенное «касается только идей разума», т.е. его центр тяжести находится в субъекте, а не в объекте, как в случае с прекрасным. «Основание для прекрасного в природе мы должны искать вне нас, для возвышенного же – только в нас и в образе мыслей, который вносит возвышенное в представление о природе» (там же). Возвышенное возникает при конфронтации опыта природы с опытом свободы; это не эмпирически-индивидуальное, но субъективно-всеобщее чувство. Кант различал два вида возвышенного: математически возвышенное и динамически возвышенное. Первый вид связан с идеей величины объекта, увлекающей человеческое воображение в бесконечность. Второй – с угрожающими силами природы (бушующий океан, гроза с громом и молниями, действующий вулкан и т.п.), когда человек созерцает их из безопасного места, ощущает увеличение своей душевной силы в процессе созерцания и получает удовольствие от осознания в себе «способности сопротивления» им. Душа воспринимающего начинает «ощущать возвышенность своего назначения по сравнению с природой» (там же, § 28).

Идеи Канта конкретизировал, сместив некоторые акценты, Шиллер в двух статьях «О возвышенном» (1793; 1801). Возвышенное трактуется им как объект, «при представлении которого наша чувственная природа ощущает свою ограниченность, разумная же природа – свое превосходство, свою свободу от всяких ограничений; объект, перед лицом которого мы, т. о:, оказываемся в невыгодном физическом положении, но морально, т.е. через посредство идей, над ним возвышаемся» (цит. по: Шиллер Ф. Статьи по эстетике. М.–Л., 1935, с. 138). Чувство возвышенного «сочетает в себе страдание, достигающее иногда степени ужаса, и радость, восходящую до восторга; не будучи в собственном смысле наслаждением, оно чуткими душами предпочитается простому наслаждению прекрасным. Возвышенное путем внезапного потрясения предоставляет нашему духу выход из чувственного мира, в то время как красота приковывает к нему». Шиллер различал «созерцательно-возвышенные силы» и «патетически-возвышенные».

На идеи Шиллера опирался в своих лекциях «Философия искусства» (1802–03; опубликованы в 1859) Шеллинг. Он различал возвышенное в природе, в искусстве и в «душевном строе» и определял его как облечение бесконечного в конечное. Для возвышенного, полагал он, недостаточны просто физическая или силовая несоизмеримости с человеческими масштабами. Эстетическое «созерцание возвышенного» имеет место только тогда, когда «чувственно-бесконечное» (напр., реальный разгул стихий) выступает символом «истинно бесконечного» (абсолютной идеальной бесконечности). Бесконечное как таковое уничтожает форму чувственно-бесконечного, т.е. символа. Поэтому абсолютная бесформенность как «высшая абсолютная форма, в которой бесконечное выражается конечным» и является символом бесконечного как такового, т.е. воспринимается как возвышенное. А тождество абсолютной формы и бесформенности – изначальный хаос как потенция всех форм. Поэтому через «созецание хаоса разум доходит до всеобщего познания аабсолютного, будь то в искусстве или в науке». Отсюда «хаос – основное созерцание возвышенного», согласно Шеллингу («Философия искусства», 65). Между возвышенным и прекрасным нет сущностной противоположности, но только количественная. Это понимание возвышенного вдохновляло не одно поколение немецких романтиков; оно близко и теоретикам, и практикам ряда направлений искусства 20 в.

Гегель в «Лекциях по эстетике» (1818–29; опубликованы в 1835–42), опираясь на Канта, но полемизируя с его акцентированием субъективной природы возвышенного, связывает его со сферой выражения «субстанциального единого», бесконечного непостигаемого разумом духа, или Бога, в конечном, в единичных явлениях, в частности в произведениях искусства. «Возвышенное вообще есть попытка выразить бесконечное, не находя в царстве явлений предмета, который бы оказался годным для этой цели»; стремление показать, явить «абсолютное выше всякого непосредственного существования», что неизбежно ведет к диалектическому снятию конкретной формы выражения принципиально невместимым в нее содержанием – субстанциальным смыслом. «Это формирование, которое само уничтожается посредством того, что оно истолковывает, так что истолкование содержания обнаруживается как снятие самого истолкования, – это формирование есть возвышенное». По Гегелю, возвышенное онтологично – это некое укорененное в единой абсолютной субстанции, или в Боге, содержание, подлежащее воплощению и снимающее в процессе этого воплощения любую конкретную форму воплощения. Возвышенное в искусстве проявляется в абсолютном стремлении искусства к выражению божественной субстанции, а так как она значительно превосходит любые формы внешнего выражения, то это и должно стать предметом выражения – несоизмеримость смысла и образа его выражения; «существование внутреннего за пределами внешнего». Такое «искусство возвышенного» Гегель называет «святым искусством как таковым, святым искусством по преимуществу, потому что оно воздает честь лишь одному Богу» (Эстетика, т. 2. М., 1969, с. 73). Этот род возвышенного он усматривал преимущественно в иудейской священной поэзии. Изобразительные искусства, по его мнению, не в состоянии выразить возвышенное, хотя это частично удалось сделать Рафаэлю в изображении Христа-младенца в «Сикстинской мадонне». В архитектуре наиболее глубоко возвышенное выражается в готике. Эти идеи Гегеля оказали существенное влияние на основные принципы эстетик романтизма и символизма . Романтики и символисты предприняли небезуспешные попытки создать возвышенные произведения в поэзии, музыке, живописи. В России теоретики неоправославной эстетики первой трети 20 в. (П.А.Флоренский , С.Н.Булгаков ), не употребляя термина «возвышенное», фактически показали, что возвышенное в гегелевском понимании наиболее оптимально было выражено в феномене иконы. Представители немецкой классической философии дали практически исчерпывающее понимание возвышенного.

В материалистической эстетике 19–20 вв. во многом утрачивается изначальный эстетический смысл возвышенного. Многие эстетики просто исключают его из своего категориального арсенала, другие трактуют крайне односторонне. Н.Г.Чернышевский практически сводил возвышенное к природной величине и силе. Психологическая эстетика (Липпс, Фолькельт) понимали его как «вчувствование», как проекцию возвышенных чувств на предмет эстетического восприятия; при этом Фолькельт различал 5 типов возвышенного. Марксистско-ленинская эстетика связывала его с понятиями патетического и героического, проявляющихся в социально или идеологически ангажированной личности – бескорыстном борце за те или иные прогрессивные с точки зрения конкретного класса (или партии) идеалы. С середины 20 в. в эстетике опять возрастает интерес к этой категории. Предпринимаются попытки модернизировать опыт понимания возвышенного немецкой классической философией, в первую очередь Кантом. Греческий эстетик П.А.Михелис предлагает распространить эстетический подход на историю искусства и, в частности, рассматривает ее в свете категорий возвышенного и прекрасного. В искусстве античности и Ренессанса он усматривает господство принципа прекрасного, в то время как византийское искусство видится ему в модусе исключительно категории возвышенного. Адорно , возвращаясь на новом уровне к идеям Канта (в частности, о «негативности» возвышенного) и Шиллера, понимает возвышенное как торжество человеческого духа (не поддающегося внешним манипуляциям) над превосходящими возможности человека феноменами природы, социального бытия, даже художественного выражения (напр., в авангардной музыке). Лиотар в «Лекциях по аналитике возвышенного» (Leçons sur l’analytique du sublime, 1991) и других работах стремится переосмыслить теорию возвышенного Канта в постструктуралистско-постмодернистском духе, декларируя эстетический критерий в постнеклассическом знании.

Возвышенное, в его интерпретации, возникает как событие неожиданного перехода, конфликта (différend) между двумя типами дискурса, не имеющими общих правил организации или суждения, несоизмеримыми в одной плоскости рассмотрения. Возвышенное – эмоциональное выражение (переживание) этого конфликта, свидетельство «невыговариваемости», абсолютного молчания. В сфере искусства возвышенное наиболее ярко проявляется в авангардном искусстве (см. Авангард ) – в абстрактной живописи, абстрактном экспрессионизме, у Клее, Малевича, в современном театре и др. произведениях постмодернизма, где потоки и пульсации либидозной энергии находят наиболее адекватное и концентрированное выражение, нуминозно-абсолютное достигает предела своей интенсивности. Во 2-й пол. 20 в. начинает проявляться интерес к понятию возвышенного и в связи с общественной борьбой (в т.ч. в сфере постмодернистских арт-практик и арт-действий) за предупреждение экологических и ядерных катастроф. Определенную роль здесь играет и такой вид современного искусства, как лэнд-арт.

Литература:

1. О возвышенном. Трактат Псевдо-Лонгина. М., 1966;

2. Бёрк Э. Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного. М., 1979;

3. Шестаков В.П. Эстетические категории. Опыт систематического и исторического исследования. М., 1983;

4. Rossaint J. Das Erhabene und die neuere Ästhetik. Köln, 1926;

5. Michelis P.A. An aesthetic Approach to Byzantine Art. L., 1955;

6. Weiskel Th. The Romantic Sublime: Studies in the Structure and Psychology of Transcendence. Balt., 1976;

7. Hertz N. The End of the Line: Essays on Psychoanalysis and the Sublime. N.Y., 1985;

8. Mendelssohn M. Ästhetische Schriften in Auswahl. Darmstadt, 1986;

9. Das Erhabene: Zwischen Grenzerfahrung und Größenwahn, hg. Chr. Pries. Weinheim, 1989;

10. Growther P. The Kantian Sublime: From Morality to Art. Oxf., 1989;

11. Žižek S. The Sublime Object of Ideology. L.– N.Y, 1989;

12. de Bolla P. The Discourse of the Sublime: Readings in History, Aesthetics and the Subject. Oxf.– N.Y., 1989;

13. Guerlac S. The Impersonal Sublime: Hugo, Baudelaire, Lautréamont. Stanford (Calif.), 1990;

14. Ferguson F. Solitude and the Sublime: Romanticism and the Aesthetics of Individuation. N.Y. –L., 1992;

15. Freeman В.С. The Feminine Sublime: Gender and Excess in Woman’s Fiction. Berk., 1995.

Хочу принести свои искренние извинения за всё то, что было мною сделано и сказано, за всё, что так сильно тебя огорчило. Мне не хотелось, чтоб всё случилось именно так, но произошедшее не исправить, и лишь извинения могут как-то сгладить ход тех событий. Извини, прости, пожалуйста, что тебе довелось испытать все те досадные эмоции и чувства, которые однозначно вызвали ряд сомнений относительно моей персоны. Я, честно, не специально, всё как-то само получилось, и оправдываться уже глупо, но я всё же попробую. Наверное, виной всему погода, а может, какие-то сдвиги в атмосфере... В общем, я искренне сожалею о случившемся и надеюсь получить твое прощение. Понимаю, глупо винить погоду, но это немного проще, чем себя, хотя себя виню не меньше. Надеюсь на твое добродушие и на то, что всё-таки ты сумеешь меня извинить.

Извини меня, пожалуйста, мне не по себе от того, что так поучилось и я искренне сожалею. Прошу простить меня и не таить в своём сердце обиду. Давай помиримся и всё будет, как и прежде. Обещаю, такого больше не произойдёт, только прости меня, не отворачивайся и не злись, подари мне тепло своей улыбки и всё будет хорошо.

Я хочу извиниться. Я не отказываюсь от своей неправоты и прошу у тебя прощения. Мне не хотелось, чтоб все так вышло, и тем более не хотелось обижать тебя. Мне нужно было учесть твою мнительность и ранимость. Видимо повлияла погода, а может в атмосфере был какой-то сдвиг, в общем, прости меня. Я постараюсь исправиться, и уж точно перестану обижать тебя. Твое молчание, это лучшее наказание для меня, но я считаю, что его нужно отменить. Давай так по детски, помиримся на мизинчиках, и пообещаем друг другу больше не ссориться. Я люблю тебя, и ты об этом знаешь, так, что хватит хмуриться, и давай помиримся, и тогда мир вновь обретет свои краски.

Мне жаль, что так вышло, прошу простить меня. Я искренне надеюсь, что больше не будет таких неприятных случаев и историй. Пусть обида оставит нас и уйдёт в прошлое, не обижайся, пожалуйста, на меня и не сердись.

Прости меня за весь тот негатив, который был принесен в твою жизнь. Я не хочу тебя расстраивать, а только желаю счастья и радости.

Иногда так мало слов, чтобы загладить свою вину. А порой простое «извини» трогает до глубины сердца. Я хочу сказать именно такое «извини» тебе, и оно, действительно, от души и от сердца. Пусть все плохое между нами сотрется, чтобы не повторялись прежние ошибки. Человеку надо давать второй шанс, и вот я у тебя этот шанс прошу. Прошу дать мне попытку исправить содеянное.

Извини меня. Я сожалею о том, что так получилось, я искренне прошу простить меня. Пожалуйста, хватит сердиться, давай оставим всё хорошее и забудем всё плохое, ведь так здорово, когда ты улыбаешься, когда без печали и суеты даришь радость всем вокруг.

У меня было достаточно времени на размышления, чтобы понять свою ошибку и вину. Я искренне прошу прощения и надеюсь, что твоё сердце сумеет растопить лёд глупой обиды. Я обещаю - такого больше не повторится, ведь для меня очень важно, чтобы у нас всё снова было хорошо.

От чистого сердца и души хочу извиниться за вспыльчивый нрав! Пусть мои поступки и слова не всегда бывают положительными, а обещания не сходятся с делом, прошу извинения и прошу меня простить! Обещаю все переосмыслить, сделать выводы и в дальнейшем не совершать данных ошибок.

Хочу извиниться, за свое не корректное поведение. Мне очень жаль, что этот тебя огорчило и расстроило.

Порою захлестнувшие человека эмоции приводят к тому, что он может сказать или сделать что-то, о чем потом будет жалеть, когда эмоции поутихнут. И вот вы обидели человека, а теперь думаете, как перед ним извиниться. Или, может быть, спустить все на тормозах и сделать вид, что ничего не было? Нет, если этот человека для вас что-то значит, попросить прощения нужно обязательно. Как извиниться перед человеком ?

Покажите, что поняли свою ошибку

Чтобы извиниться перед человеком, надо дать ему понять, что вы осознали свою ошибку. Назовите человека по имени , привлекая его внимание к себе. В противном случае может получиться так, что вы просто поговорите с пустотой. Чтобы показать, что вы осознали, в чем вы неправы, и знаете сами, за что извиняетесь, скажите кратко: «Прости меня за то, что я …» . Не надо все подробно описывать и повторять обидные слова/действия, которые вы произнесли/сделали, чтобы не усилить обиду на вас.

Когда извиняетесь перед человеком, смотрите ему в глаза . Прямой взгляд – это показатель открытости, искренности, решимости.

Не тяните с извинениями

Чем раньше вы попросите прощения за свой поступок или неосторожно брошенные слова, тем лучше . Через пару дней вы можете забыть о том, что хотели извиниться, но вот человек, которому вы нанесли обиду, может сохранить ее в себе и пронести через всю жизнь. А от таких обид, закоренелых, старых, избавиться очень сложно.

Выберите подходящее место

Просить прощения у человека лучше в уединенном месте , где вам никто не будет мешать, где никто не будет на вас давить. Если вы будете просить прощения на публике, это: во-первых, будет смущать и вас, и того, перед кем вы извиняетесь, а во-вторых, может свести на нет ваши старания.

Вот, представьте, что вы извиняетесь перед своим другом на глазах у его приятеля, который вас на дух не переносит. Вы распинаетесь, говорите, как вы сожалеете о случившемся, а тот самый приятель, который вас не выносит, наговаривает на вас. Хотя, конечно, настоящие друзья не обращают внимания на сплетни, но ведь друг на вас обижен, и возможно обижен крепко.

Скажите, что такого не повторится

Скажите человеку, что такое больше не повторится, что вы полностью осознали свои действия и извлекли из этой ситуации уроки . Когда человек убедится в том, что ваши отношения снова в норме, можно считать вопрос об извинениях закрытым.